Обвиняемые, находящиеся в СИЗО, а также граждане, содержащиеся в ИВС и спецприемниках

Почему эта группа уязвима?

Содержание в условиях большой скученности.
Низкий уровень медицинской помощи.
Изолированность и закрытость учреждений.
У многих обвиняемых, содержащихся в СИЗО, не потеряны социальные связи с родственниками и другими людьми, готовыми оказывать юридическую, финансовую и другие виды помощи, а также помогать при освобождении из СИЗО, чаще всего у обвиняемого есть жилье.

Какие риски появились у группы во время пандемии?

Эпидемиологические риски

Высокая плотность заселения, коллективность и скученность проживания, отсутствие способов самоизоляции.
Отсутствие массового тестирования сотрудников, в т.ч. заступающих на вахту.

Там, говорят, очень серьезные меры эпидемиологического характера приняты, но когда задавали вопрос, сколько проведено тестов хотя бы сотрудникам, – ноль
Отсутствие адекватной медицинской помощи.

[Обвиняемые и заключенные] должны умереть в больнице, потому что на зонах умирать люди не должны, им должны оказывать медицинскую помощь, когда человек уже плохой, с СИЗО либо с колонии их отправляют туда. <…> И вот за три года в СИЗО, человек восемнадцать умерло из тех, которых я знала, чьих родственников [я знаю]. И умерли они, один от того, что не получил вовремя лекарство, другой от комы, третий от разрыва аневризмы.
Слабая информированность в колониях касательно текущей эпидемиологической ситуации и, как следствие, недооцененность уровня опасности заражения.

Скученность, невозможность самоизоляции. Опять же слабая информированность, в том числе о степени угрозы. То есть все то, с чем мы сталкиваемся в обычном мире, потому что власти и до обычных граждан не очень-то доходчиво доносят опасность, а также необходимость тех мер, которые сверху спускаются. То есть в закрытых местах, мне кажется, это все усугубляется.

Правовые риски

Запрет свиданий даже через стекло, ограничение или запрет звонков, запрет на общение с адвокатами при том, что большинство уголовных дел продолжают рассматриваться судом.

Адвокатов чаще всего не пускают, в том числе они боятся ходить туда, хотя бы какой-то контроль за ситуацией со стороны родственников, единственных заинтересованных лиц в этой ситуации, он должен быть. <…> У нас тоже есть информация, что те ОНК, которые еще ходят, пытаются ходить и смотреть, что и как, их не пускают, хотя это совершенно противозаконно. Остаются родственники и хоть какой-то общественный контроль, который еще где-то теплится.
Локальные неупорядоченные решения, касающиеся взаимодействия заключенных с адвокатами снижают возможности реализации правовых потребностей обвиняемых, продуктивного диалога с системой.

Сейчас в связи с мерами, которые государство принимает, такое ощущение, что, в общем, правами задержанных и заключенных на защиту, например, регулярно злоупотребляют, ограничены свидания.

Другие риски

В части СИЗО приостановлено получение посылок, которые чаще всего содержат жизненно необходимое пропитание для содержащихся в данных учреждениях.
Запрет свиданий с родственниками и адвокатами в условиях, когда для осуществления телефонного звонка необходимо разрешение от следователя или суда, помещает заключенных в положение крайней изолированности и недостатка информации о происходящем в мире, в т.ч. об эпидемии.
Прогулки ограничены по времени и осуществляются в замкнутом пространстве — тюремном дворике.

Как государство может помочь?

ежедневная публикация актуальной информации по каждому учреждению, в т.ч. предоставление регулярной информации о состоянии здоровья обвиняемых и осужденных;
своевременные ответы на запросы граждан и организаций; публикация полных текстов распоряжений ГУФСИН

…есть несколько федеральных постановлений в целом, но они недоступны в полном виде. Мы видим только их summary в релизах ФСИН. Ну, по-хорошему они [должны быть] публичными, поскольку они затрагивают права и интересы граждан.

2. Обеспечение адекватной медицинской помощи:

разработка протоколов госпитализации заключенных и обвиняемых в городские больницы;
увеличение штата сотрудников медицинских частей:

…мы видим сейчас, сколько врачей мобилизовано на работу в инфекционных больницах, где содержатся зараженные люди… Соответственно и в зоне конечно же должна быть усилена вот эта часть, должен быть не один врач как всегда на 2000 человек, а хотя бы четыре. Один сидит на приеме, другой пошел по баракам, хотя бы помогать тем, кто лежит, кто не может встать.

3. Разгрузка государственных учреждений закрытого типа — уменьшение численности заключенных:

объявление расширенной амнистии;
предоставление отсрочки отбытия наказания;
ускоренное (упрощенное) удовлетворение заявлений на УДО и досрочное освобождение лиц, чей срок отбытия наказания приближается к окончанию;
переход на систему домашнего ареста для обвиняемых и осужденных по ненасильственным преступлениям

…дать возможность им отбывать наказание в условиях, безопасных для их жизней, [домашний арест] это тоже не сахар, это жесткие ограничения.
ограничение помещения в колонии заключенных-мигрантов.

4. Обеспечение обвиняемых и осужденных лекарственными препаратами, в том числе упрощение передачи лекарств родственниками людей в места лишения свободы.

5. Имплементация мер снижения риска развития эпидемии в государственных учреждениях закрытого типа (вахтовый режим работы, дезинфекция, обеспечение индивидуальными средствами защиты; тестирование персонала и т.п.):

пересмотр Правил внутреннего распорядка с учетом эпидемиологических рисков в целях снижения концентрации и предоставления возможности соблюдения мер предосторожности среди обвиняемых и заключенных;
дезинфекция посылок.

6. Психологическая поддержка — работа с сотрудниками ФСИН на казарменном положении для снижения риска применения насилия:

…так же важно — сделает ли ФСИН что-то с точки зрения психологической помощи тем же сотрудникам? Потому что все-таки одно дело, когда ты работаешь в режиме: сутки отработал, потом с семьей и потом опять на работу, а другое дело — ты две недели в закрытом пространстве, а плюс с угрозой заразиться непонятной болезнью с непонятными дальше перспективами. В общем-то, в закрытом пространстве не с самыми для себя дружески настроенными людьми. Очевидно, что отношения между охранником и заключенным редко бывают дружескими.

Как общество может помочь?

1. Соблюдение принципа открытости и подотчетности обществу в отношении ситуации с заболеваемостью, рисков заражения и мер, принимаемых против распространения коронавирусной инфекции. Требования предоставления возможностей гражданского контроля за условиями содержания лиц в местах лишения свободы.

2. Обеспечение питанием и другими необходимыми предметами.В форме пожертвований материальная помощь или поставки медицинских препаратов, бытовых вещей, продуктов первой необходимости людям, содержащимся в местах лишения свободы.

3. Разгрузка государственных учреждений закрытого типа. Требование амнистии для обвиняемых с прекращением уголовного преследования лиц по ненасильственным преступлениям, чьи уголовные дела сейчас находятся на досудебной стадии.

4. Участие в ресоциализации заключенных (устройство на работу, обучение, предоставление временного жилья и т.д.).

5. Сбор средств для оплаты потребностей уязвимых групп через НКО; финансовая поддержка родственников людей, содержащихся в местах лишения свободы.

6. Информирование общества о необходимости изменений в работе пенитенциарной системы во время карантина:

…колонии эти находятся не где-то на Марсе. Они в наших российских городах, рядом с нашими городами, деревнями, поселками. И внутри колонии работают люди, которые выходят из колонии в наши родные города, деревни и поселки. И соответственно, поскольку они находятся там, они в такой же абсолютно зоне риска, как и сами заключенные. Поэтому предлагаемые меры — они не только про заключенных. Меры [по снижению рисков] необходимы не только для заключенных, но и в равной степени для самих сотрудников, и шире — это меры, минимизирующие риски распространения вируса на тех территориях, рядом с которыми находятся учреждения.

Как государство и общество могут помочь совместно?

1. Обеспечение удаленной интерактивной коммуникации заключенных (видео-/голосовой/телефонной связи) с близкими, волонтерами, правозащитниками.

2. Развитие системы ресоциализации, сотрудничество государства и профильных НКО.

Гражданское общество может помочь в плане ресоциализации. Это была бы очень большая помощь. Но здесь обязательно подключаться государству нужно. Потому что мы не вынесем столько ресоциализированных людей. Для этого нужны финансы, и постоянные финансы. У нас были положительные организации, которые этим занимаются. Это в основном организации религиозные. <…> Они помогают в трудоустройстве. Они помогают в жилье. <…> Да, он [заключенный] может ходить в центры занятости, но я говорил, через центры занятости у нас очень мало кто устроился. Так что здесь должна быть комплексная государственная программа.

3. Обеспечение правовых потребностей в случаях с заключенными-мигрантами.

Что делать представителям группы?

1. Обращения в ОНК, профильные организации с жалобами на нарушение прав, превышение полномочий и применение физической силы со стороны сотрудников ФСИН:

…они [заключенные] могут писать жалобы или информировать правозащитников скорее даже через какие-то неформальные каналы, которые хотя и не разрешены, но все равно существуют, — о тех нарушениях, которые там есть. Т.е. да, могут информировать правозащитников, писать жалобы, и мы сейчас получаем вопросы от заключенных: а что мне делать, если у меня то-то и то-то? И дальше уже очень простым языком объясняешь, что конкретно человеку надо сделать, кому написать, сколько дней ждать, что делать, если ответ не пришел. Ну, а дальше может быть протест. Собственно говоря, у них не так много средств борьбы с нарушениями.

2. Направление заявления на применение других (кроме помещения в СИЗО и ИК) форм ареста.